Древнее китайское проклятие - Страница 105

105

– Я пришел освободить тебя.

– Придумал что-нибудь новое? – поинтересовался Горлум. – Что-нибудь поумнее, чем поручить дело особой важности двоим дилетантам?

– Операция была спланирована правильно.

– Качество операции определяется по ее результатам, – сказал Горлум. – Результат был самый плачевный. Что ты можешь еще предложить?

– Ты не удержишь Кольцо в руках в этом мире. Нам надо вернуться в Средиземье.

– Зачем? – спросил Горлум. – Зачем мне куда-то возвращаться? Мне и здесь плохо.

– Мы не можем здесь оставаться.

– Пока мы здесь, Средиземье в безопасности.

– Зато в опасности Земля.

– Это твоя вина, Серый. Твое идиотское решение привело к таким последствиям. Нам не удалось уничтожить Кольцо. Кусок золота переиграл нас. Мы обезопасили свой дом, зато принесли беду в чужой.

– На этот раз мы найдем решение.

– И сколько ты будешь его искать, Серый? Сто лет? Двести? Пока Саурон не возродится в третий раз?

– Что предлагаешь ты?

– Не знаю, – сказал Горлум. – Я устал.

– Тогда у меня есть предложение, – раздался голос у нас за спинами. – Отдайте Кольцо мне. Тем более что оно само этого хочет.

Я застыл на месте. Этот голос был мне знаком. Гэндальф попытался обернуться, но голос посоветовал ему не делать этого.

Федот.

Он вышел из-за наших спин и направился к Горлуму. Углядев новую опасность, тот попытался закопаться обратно в тряпье, бормоча что-то не слишком вразумительное, но потом оставил свои попытки и гордо выпрямился во весь свой небольшой рост.

– Тебе придется убить меня, дылда.

– Ты думаешь, это так сложно? – спросил Федот. – Давай его сюда.

Горлум затрясся мелкой дрожью и сунул руку под лохмотья. Он явно боролся с собой, но не побеждал в этой борьбе. Когда его рука снова появилась, на ладони лежало Кольцо.

Ничего особенного. На обручальное похоже. Моя бабушка такое хранила.

– Не советую тебе его брать, – сказал еще один голос. – Ты у меня на прицеле.

– Кто-то повесил над входом объявление? – спросил Федот. – Тут что, собрание, что ли? Все уже в сборе или еще кто-то появится?

Словно в издевку раздался не слишком громкий хлопок, и между нами и Федотом трансгрессировал Роман.

– На этот раз все? – стоически вопросил Федот, протягивая руку за Кольцом. – Слишком много свидетелей убирать придется, но что поделаешь…

На лестнице раздался грохот шагов, и в подвал ввалилась сразу целая группа.

– Ночной дозор, – заявил ее предводитель, светя во все стороны обычным фонариком. – Всем выйти из сумрака!

На него обратились взгляды всех присутствующих.

– Во-первых, – медленно и спокойно сказал Роман, – мы стоим на свету. А во-вторых, вы не в тот подъезд зашли, ребята.

– Стоять на месте! – заорал маленький мальчик, выскакивая из-за спины предводителя. – Я – Ларри Питтер, и вот моя волшебная карточка!

Он размахивал в воздухе куском пластмассы, подозрительно похожим на кредитную карточку «Виза».

– А ты еще и не в ту страну, мальчик, – сказал Роман. – Пойди умойся, а то чернила с шрама текут.

Глава пятьдесят четвертая. КОНЕЦ ЗАТМЕНИЯ И НЕБОЛЬШОЙ ЛОКАЛЬНЫЙ АРМАГЕДДОН

Герман

Проснулся утром. Один. Ушла? Знает, что я ни минуты без нее не могу.

Ошейник на шее. Кандалы на руках. Как я их раньше не замечал? К чему цепи, если Любовь?

А может, это не любовь? Раз цепи. Какая уж тут любовь.

А это что за тряпка на шее болтается?

Ее чулок.

Когда же ты вернешься, любимая?

– У нас могут быть проблемы, сестричка. Работа не выполнена еще и наполовину, а он все чаще возвращается. Теперь его ни на минуту нельзя оставлять.

– Нужны более радикальные меры, братец. И я их приму.

– Как тебя зовут?

– Пуфик.

– Нет, я передумала. Теперь тебя зовут Песик и ты будешь моей собачкой. Моей комнатной собачкой. Ошейник у тебя уже есть. Лизни мамочке ручку. Хороший мальчик.

«Фарт, покровительствующий только реальным пацанам, вложил в руку героя стингер, мантру заветную произнес, и отправился великий герой нечестивцев уничтожать…»

Эта фраза была единственной на мониторе. Странная какая-то фраза. Никогда не думал, что в одном предложении могут сочетаться слова «стингер» и «мантра».

Кто это написал?

А, это же я написал. Комнатная собачка.

Вот и ноутбук на коврике стоит. А коврик у кровати хозяйки. Все правильно. Домашние любимцы должны спать неподалеку от своих хозяев.

А изредка их даже приглашают в хозяйскую кровать.

Стингер. Мантра. Почему именно так?

И почему из всего предложения только эти два слова полужирным шрифтом написаны?

Подсознание шутки шутит? Стингер – мантра.

СтинГЕР-МАНтра.

Герман.

Зар-раза!

И много я этой фигни насочинял? Ого, порядочно. На пять авторских листов потянет.

Ну-ка, почитаем. «Рождение Бакса». «Рейтинг правит бал». «Свадьба Бакса и Евры».

Стыдно-то как!

«Фарт смелых любит».

Неужели это все я?

Так это сколько я здесь?

«Березовский лишается расположения богов».

Ну, ты и …. гм, негоже так о женщине.

Сам хорош. Маг называется. Человек разумный и трезвомыслящий. Чем мыслил, когда эту белиберду сочинял?

– А почему это ты не работаешь, Песик?

Нет, отрицать бессмысленно, внешность у нее потрясающая. Изгибы, пропорции. Но одевается слишком вульгарно. Не богиня, а работница борделя.

И такая же глупая. На что я повелся? На фигуру? На личико симпатичное?

Она же пустая внутри. Она же только для постели и создана и вне постели ничего собой не представляет.

Кукла.

– Я задала тебе вопрос, Песик. Почему ты прекратил работу?

105