Древнее китайское проклятие - Страница 83

К оглавлению

83

И тогда я говорю:

– …

Долго говорю, виртуозно. Лексикон у меня расширился до ненаблюдаемых границ. Говорю, а легче мне не становится.

Потому что голос у меня грудной и бархатистый. Очень секси голос. Таким голосом ругаться неинтересно. Аж тошнит. Клевая телка, короче.

Ну, думаю, Древо древесное, падло сучковатое. Такую свинью мне подложить! Нет, я понимаю, что оно, скорее всего, дуб, а от дуба ничего хорошего ждать не приходится, но чтобы так меня подставить? Долго я ему эту любезность буду помнить.

Хотя, думаю, сам виноват. Оно же помочь хотело, между прочим, а сам я все равно перенестись не способен был. Спрашивало, какое тело меня устроит. Сам заказал. Здоровое, молодое, привлекательное.

Откуда дубу знать, чем мальчики от девочек отличаются и что они вообще друг от друга отличаются, а?

Лады, думаю, это все лирика. Тело свое верну, только бы до офиса добраться. А там и над деревом подшучу как-нибудь в отместку. Бензопилу ему покажу.

И только я начинаю думать о своих дальнейших действиях, как открывается еще одна дверь, которой я раньше не заметил, и входит в комнату незнакомый мужик. Нагло так входит, как будто он тут живет. Причем, судя по всему, идет он из душа, потому что голый, волосы мокрые, а из двери за ним облако пара волочится.

Стремный мужчинка. Хилый какой-то, волосы длинные, бороденка жиденькая. Короче, тут меня и впрямь чуть не стошнило.

А он к тому же идиот.

Входит в комнату и видит, как голая женщина перед зеркалом стоит и странным глазом на свое отражение смотрит. Другой бы понял: женщина в раздумьях, и свалил бы по-тихому да по-умному.

А этот остался, подошел поближе, за талию меня облапал и еще говорит:

– Проснулась, солнышко? – И голос такой неприятный. – Уже встала? А я-то надеялся, что ты еще в постели.

И по бедру гладит.

Я аккуратненько так руку его со своего бедра снимаю, разворачиваюсь медленно и смотрю ему прямо в глаза. Пристально смотрю.

– Послушай, – говорю. – Зайчик. У тебя есть ровно десять секунд, чтобы собрать вещи и умотать отсюда к такой-то матери, – и уточняю, к какой именно. – Или я тебе шею сверну.

– Солнышко, а что случилось? – спрашивает он. – Не с той ноги встала?

– Десять секунд, – говорю. – Уматывай, пока цел. И если в будущем наши жизненные пути пересекутся, сделай вид, что мы с тобой незнакомы. Зайчик.

– Солнышко… – снова начинает он.

– А если ты еще хоть раз назовешь меня «солнышком», – говорю, – то знай, что жизненные пути наши никогда не пересекутся, потому что твой путь прямо сейчас закончится.

Тут он смотрит на меня и понимает, что я не шучу, потому как быстренько собирает свои манатки и сваливает. Представляю, какие у этого любовничка ощущения должны были остаться. Наверное, начиная с этого момента он вообще женщин за километр обходить будет.

А вдруг это не любовник, думаю я. А вдруг это муж законный? Мне же потом с дамочкой этой обратно телами меняться, а я ей в первые же пять минут жизнь испортил.

Потом думаю, не муж он. Муж бы просто так не ушел, объяснений бы требовал и сцены устраивал. Любовник это был, причем не постоянный даже, а спутник на одну ночь.

И вообще, мужчины все одинаковые, как женщины говорят.

Другого найдет по возвращении. Перетопчется дамочка без этого хмыря как-нибудь.

Ладно, думаю, прежде чем глобальными вопросами заниматься, надо еще выяснить, где я и что. Открываю шкаф и сразу же документы нахожу. Фотка вроде моя, на отражение в зеркале похожа. Только волосы короче и другого цвета.

И зовут меня теперь Марина Марковна. Идиотское имя. Фамилия красивая, а главное, редкая – Иванова.

Двадцать восемь лет мне, русская. Русский – это же не национальность. Это судьба.

Кредитные карточки обнаружились, целая стопка. Ага, деньгами я не стеснен. Не то чтобы я слишком деньги любил, просто без них как-то не очень уютно себя чувствую.

Еще каких-то бумажек куча. Членство в клубах, визитки чьи-то… Потом разберемся, если понадобится.

И тут я обнаруживаю, что жрать мне неимоверно хочется. Ничего удивительного, когда я ел в последний раз? На пиру по случаю вызволения Василисы из Кащеева плена. И вообще, это в другом теле было. И в другом мире.

А это тело, новое, всю ночь развлекалось, похоже. Мне тоже после секса есть хочется.

Пошел я на кухню, открыл холодильник. Ничего, кудряво живем. Соорудил себе бутерброд с красной икрой, кофеварку включил. Потом сигареты нашел, и совсем мне хорошо стало.

Правда, женские сигареты оказались, легкие слишком, однако у меня и организм на данный момент не слишком мужской.

Подкрепился я и стал думать.

В первую очередь одеться мне надо. А то, если я в таком виде на улицы выйду, нездорово на меня люди смотреть будут. А я ж не могу всю дорогу в квартире сидеть. Мне в офис нужно, домой зайти…

Позвонил в офис. Гера трубку не брал. Дома он ее тоже не брал, и на даче тоже. И по мобильному меня послали, сказали, вне зоны действия.

Хм, что я, не один по другим мирам шастаю?

Придется вопрос с одеждой самолично решать. Потому как знакомых у меня много как мужского, так и женского пола, но никому, кроме Герки, я в таком виде не покажусь.

Прошерстил все шкафы. Пеньюары всякие, платьица и мини-юбки. Чулочки ажурные. Очень секси, конечно, но на себе я их как-то не представляю. Не привык я с голыми ногами ходить. А брюк нету. Вообще никаких нету брюк. Даже в обтяжку. Вот такие моды.

Так что ощущения двоякие. С одной стороны, радостно, что вокруг Москва, что дома я, а с другой стороны, совершенно непонятно, что дальше делать.

Глава тридцать вторая. ЗАТМЕНИЕ

83